Толстуха уселась на лицо сухарика, жирной кормилицей, начала елозить по нему и выплескивать из влагалища не совсем понятного цвета жидкость. Бедный негр чуть не свел счеты с жизнью, захлебываясь и задыхаясь в нечистотных водах, выделяющихся из огромной дырки между ляжек его дамы. А может он мазохист, раз дал согласие на такое изощренное куни.
